Александр Шиляев
Один из "таймсовских" топиков посвящен проблеме неравенства в распределении доходов. Но эта проблема сама тянет за собой такой сонм проблем, что ей можно было бы посвятить не отдельную тему, а отдельную газету такого же объема, как и The New York Times.
Неравенство в распределении доходов - это бич мировой экономики, это СПИД, поражающий без разбора организмы не только экономически слабых (economically compromised) стран, но и тела государств, пышущих здоровьем.
Так начинается заметка Дэвида Леонардта (David Leonhardt), предваряющая тему. Речь, как вы догадались, идет об Америке. В России этот феномен куда моложе, зато термин "акселерация" - это как раз о российских масштабах неравенства. Пол Кругман пишет, что именно неравенство в распределении доходов привело сегодня к тому, что среди белых американцев, не имеющих высшего образования, снижается число браков и доля мужчин, имеющих работу. В то же время в этой же категории растет доля детей, рожденных вне брака.
В другой статье со ссылкой на научные исследования говорится об увеличении разрыва в уровне образования среди учащихся из бедных и богатых семей. Вот одна цитата из этой статьи:
Если данное утверждение, - что окончание колледжа является единственным наиболее важным залогом успеха на рынке труда, - верно, то вывод, который напрашивается, очевиден. Это означает только одно: разрыв между богатыми и бедными будет увеличиваться и впредь, так как богатым будет легче обеспечить себя заработком, так как им легче будет найти для себя подходящую работу.
Простых рецептов по выходу из этой ловушки, к сожалению, нет. Разговоры о справедливости порождают еще больше вопросов. Справедливости по отношению к кому? Да и что такое справедливость, и как она должна проявляться? Каким образом можно обеспечить сокращение разрыва в доходах? Кажется, все согласны, что люди отличаются друг от друга талантами и трудолюбием. Один может прыгнуть в длину 6-8 метров, другой нет; один пробегает 100 метров за 10 сек, другой еле-еле за 12; одному легко даются языки, другой всю жизнь не может справиться с одним единственным; и т.д. Люди неравны от природы. Если общество построено таким образом, что позволяет проявлять людям свои отличительные качества, находить себя и применение себе среди людей, быть им полезными, то, очевидно, что в процессе отбора вперед должны выходить те, кто делает ту или иную работу лучше. Если их труд будет лучше же и оплачиваться по сравнению с другими, то будет ли это проявлением несправедливости к тем, кто остался во вторых рядах?
Следует ли из этого, что в основе своей современная модель капитализма (споры о том, как называется нынешний строй в большинстве стран, оставим до лучших времен) оптимальна? Если бы это было так, столько много людей не ощущало бы дискомфорта. Или этот дискомфорт есть плата за эту оптимальность, и если мы ставим во главу угла эффективность, мы вынуждены будем мириться с этими издержками? Дилемма, которую сегодня пытаются решить политические элиты лежит далеко не в области экономики, как бы это ни пытался представить м-р Кругман, вешая всех собак на "деньги". "Любовь к ближнему" (требование социальной справедливости - понятия, которого нет в природе) все больше проникает в сознание людей. Социальная ответственность из моды превращается в императив. И общество невольно оказывается в состоянии готовности погнаться за двумя зайцами.
Отсюда инновационная истерия и истязание всех возможностей в поиске более эффективных путей создания очередных порций благосостояния. Но, судя по всему, каждый такой технологический виток присылает в стан невостребованных обществом людей очередную партию новобранцев. Похоже, что в Америке начинают понимать, что так долго пропагандируемая идея (если очень нравится и хочется, назовите ее национальной) страны равных возможностей больше не работает, и американцам очень не хочется расставаться с ней. С другой стороны, пока не найдено средство от новой болезни, поразившей мир, видимо, части общества придется смириться с мыслью о своем второстепенном положении. Наверное, государству придется подумать над тем, как обеспечить данную категорию граждан не только экономической, но и психологической помощью. Ибо ничтожно мало оснований полагать, что тенденцию, которая набирает силу уже более полувека, удастся быстро и безболезненно переломить.
Россию никто и никогда не называл страной равных возможностей, и нам, конечно, в какой-то степени от этого должно быть легче, чем американцам (да простится мне здесь эта ирония). Но, оборачиваясь на их проблемы, следует помнить, что у нас полным ходом зреют свои. И к данному случаю медицинские аналогии не подходят. Лекарство придется искать самим. Одна вакцина всем не подойдет.
Один из "таймсовских" топиков посвящен проблеме неравенства в распределении доходов. Но эта проблема сама тянет за собой такой сонм проблем, что ей можно было бы посвятить не отдельную тему, а отдельную газету такого же объема, как и The New York Times.
Неравенство в распределении доходов - это бич мировой экономики, это СПИД, поражающий без разбора организмы не только экономически слабых (economically compromised) стран, но и тела государств, пышущих здоровьем.
Income inequality, by many measures, is now greater than it has been since the 1920s.
Так начинается заметка Дэвида Леонардта (David Leonhardt), предваряющая тему. Речь, как вы догадались, идет об Америке. В России этот феномен куда моложе, зато термин "акселерация" - это как раз о российских масштабах неравенства. Пол Кругман пишет, что именно неравенство в распределении доходов привело сегодня к тому, что среди белых американцев, не имеющих высшего образования, снижается число браков и доля мужчин, имеющих работу. В то же время в этой же категории растет доля детей, рожденных вне брака.
В другой статье со ссылкой на научные исследования говорится об увеличении разрыва в уровне образования среди учащихся из бедных и богатых семей. Вот одна цитата из этой статьи:
In another study, by researchers from the University of Michigan, the imbalance between rich and poor children in college completion — the single most important predictor of success in the work force — has grown by about 50 percent since the late 1980s.
Если данное утверждение, - что окончание колледжа является единственным наиболее важным залогом успеха на рынке труда, - верно, то вывод, который напрашивается, очевиден. Это означает только одно: разрыв между богатыми и бедными будет увеличиваться и впредь, так как богатым будет легче обеспечить себя заработком, так как им легче будет найти для себя подходящую работу.
Простых рецептов по выходу из этой ловушки, к сожалению, нет. Разговоры о справедливости порождают еще больше вопросов. Справедливости по отношению к кому? Да и что такое справедливость, и как она должна проявляться? Каким образом можно обеспечить сокращение разрыва в доходах? Кажется, все согласны, что люди отличаются друг от друга талантами и трудолюбием. Один может прыгнуть в длину 6-8 метров, другой нет; один пробегает 100 метров за 10 сек, другой еле-еле за 12; одному легко даются языки, другой всю жизнь не может справиться с одним единственным; и т.д. Люди неравны от природы. Если общество построено таким образом, что позволяет проявлять людям свои отличительные качества, находить себя и применение себе среди людей, быть им полезными, то, очевидно, что в процессе отбора вперед должны выходить те, кто делает ту или иную работу лучше. Если их труд будет лучше же и оплачиваться по сравнению с другими, то будет ли это проявлением несправедливости к тем, кто остался во вторых рядах?
Следует ли из этого, что в основе своей современная модель капитализма (споры о том, как называется нынешний строй в большинстве стран, оставим до лучших времен) оптимальна? Если бы это было так, столько много людей не ощущало бы дискомфорта. Или этот дискомфорт есть плата за эту оптимальность, и если мы ставим во главу угла эффективность, мы вынуждены будем мириться с этими издержками? Дилемма, которую сегодня пытаются решить политические элиты лежит далеко не в области экономики, как бы это ни пытался представить м-р Кругман, вешая всех собак на "деньги". "Любовь к ближнему" (требование социальной справедливости - понятия, которого нет в природе) все больше проникает в сознание людей. Социальная ответственность из моды превращается в императив. И общество невольно оказывается в состоянии готовности погнаться за двумя зайцами.
Отсюда инновационная истерия и истязание всех возможностей в поиске более эффективных путей создания очередных порций благосостояния. Но, судя по всему, каждый такой технологический виток присылает в стан невостребованных обществом людей очередную партию новобранцев. Похоже, что в Америке начинают понимать, что так долго пропагандируемая идея (если очень нравится и хочется, назовите ее национальной) страны равных возможностей больше не работает, и американцам очень не хочется расставаться с ней. С другой стороны, пока не найдено средство от новой болезни, поразившей мир, видимо, части общества придется смириться с мыслью о своем второстепенном положении. Наверное, государству придется подумать над тем, как обеспечить данную категорию граждан не только экономической, но и психологической помощью. Ибо ничтожно мало оснований полагать, что тенденцию, которая набирает силу уже более полувека, удастся быстро и безболезненно переломить.
Россию никто и никогда не называл страной равных возможностей, и нам, конечно, в какой-то степени от этого должно быть легче, чем американцам (да простится мне здесь эта ирония). Но, оборачиваясь на их проблемы, следует помнить, что у нас полным ходом зреют свои. И к данному случаю медицинские аналогии не подходят. Лекарство придется искать самим. Одна вакцина всем не подойдет.
Комментариев нет:
Отправить комментарий