Александр Шиляев
Помните строки из "Каменного гостя" А.С. Пушкина:
Полтора года назад в статье "Почему растет число корпоративных скандалов?" я уже называл рост законодательной базы в числе причин этого явления:
А что вообще происходит, не напоминает ли нынешняя ситуация ту, что уже имела место в экономической жизни средневековых государств? Как это ни странно, но в общем и целом да. Тогда, в средние века государства (как верховные правители, так и муниципалитеты) отчасти по причине своей организационной и фискальной слабости, отчасти по причине неразвитости и разобщенности рынков вынуждены были раздавать различные привилегии ремесленным организациям -- цехам, гильдиям, корпорациям, которые после наделения их соответствующими статутами брали регулирование той или отрасли, как правило, в отдельно взятом городе полностью в свои руки.
Они устанавливали покупные цены на сырье и продажные на готовые изделия, производимые их членами, жестко определяли объемы выработки для каждого мастера, число учеников в обучении, размер платы за ученичество, взимаемое мастерами, количество используемого оборудования и множество других условий, влияющих и составляющих буквально все стороны жизни данного сообщества. Естественно, ни о какой возможности заниматься тем или иным ремеслом не будучи членом цеха или гильдии не было и речи. Цехи пристально следили за любыми поползновениями с намерением нарушить их монополию и жестко, а порой и жестоко, пресекали их.
Теперь происходит то же самое, но, видимо, по причине усиления финансовой мощи и административной роли государства, по причине его разрастания и прорастания во все ткани общества. Гильдии и цехи исчезли, но сейчас их пытаются заменять всякие ассоциации, союзы, саморегулируемые организации. Они уже не обладают той властью, что прежде обладали средневековые ремесленные организации (так, если раньше гильдии и цехи обладали собственной юрисдикцией, по крайней мере, в отношении дел, непосредственно затрагивающих производственные отношения в пределах их ремесла, то теперь судебная функция практически полностью монополизирована государством), но все равно, как мы видим, овчинка стоит выделки, и бизнес прилагает недюжинные усилия, чтобы закрепить свое монопольное положение с помощью государства (теперь уж с помощью государства, раз без него никуда нельзя) и еще более упрочить его.
Такое поведение бизнеса можно понять и пусть оно останется на его совести. Но как оценить действия государства, которое все дальше и дальше стягивает одеяло власти на себя? Можно ли сказать, что с тех пор эффективность государства повысилась настолько, что ему теперь по силам решать задачи централизованного управления, от чего так настойчиво и достаточно убедительно еще несколько десятилетий назад предостерегали нас и ученые, и политики, и общественные деятели, словом все, кто критически относился к способности командно-административной системы превзойти по эффективности порядок свободного рынка? Если рассматривать государство применительно к современной жизни, а не сравнивать его со средневековым аналогом, то ответ на поставленный вопрос напрашивается скорее отрицательный.
Растущие внутренние и внешние задолженности наиболее развитых государств перед другими странами и своими гражданами показывают, за счет каких средств и каким способом обеспечивается эта видимость эффективности. С другой стороны, даже свободный рынок не предполагает анархии и порядка, царящего в джунглях, поэтому в любом таком рынке есть место регулированию. А наивысшее искусство современного государства, как мне видится, заключается в том, чтобы постоянно знать, где находится та черта, которую не следует переступать государству, но и нельзя позволить переступить бизнесу, и как обеспечить устойчивое сохранение такого порядка. И еще, что очень важно и о чем регулятору и законодателю никогда не стоит забывать, как показывает опыт, ввести то или иное ограничение оказывается во много раз проще, чем потом отменить его. Как раз тот случай, когда прежде чем резать, предлагается семь раз отмерить.
P.S.
Помните строки из "Каменного гостя" А.С. Пушкина:
...о, тяжелоНе знаю, как раньше, но сегодня какой-нибудь бизнесмен (да и не только), не знакомый с творчеством великого русского поэта, легко бы мог отнести эти слова на счет государства и его регулирующих функций, которых становится все больше и больше.
Пожатье каменной его десницы!
Оставь меня, пусти...
Полтора года назад в статье "Почему растет число корпоративных скандалов?" я уже называл рост законодательной базы в числе причин этого явления:
Таким образом, причина не совсем корректного порой поведения компаний объясняется элементарной недостаточностью компетенций управляющего звена (вкупе с персоналом, обеспечивающим юридическую поддержку) и возрастающей нагрузкой на данный персонал. В краткосрочном и среднесрочном периоде данная проблема может быть решена двумя способами: либо снижением качества работы персонала при неизменной его численности, либо за счет увеличения издержек, в основном связанных с увеличением численности персонала, отвечающего за юридическую поддержку деятельности компании. Иными словами, даже крупные корпорации не успевают "переваривать" и осваивать увеличивающийся из года в год корпус правовых норм.И беда эта отнюдь не только российская, как кто-то мог бы захотеть представить, поспешая в очередной раз пожалеть себя и оплакать незавидную долю по сравнению с ними там за океаном. Подтверждение тому можно найти в заметке профессора экономики и финансов Марка Перри (Mark J. Perry) в его блоге CARPE DIEM: Should It Really Be Illegal to Braid Hair Without First Getting a License from the Government? (см. там же ссылки на другие источники, в частности на статью в New York Times). Что же с ростом регулирования бизнеса происходит в США? Читаем:
In 1950, fewer than 5 percent of Americans worked in jobs that required licenses. Today, it’s roughly 30 percent, and that number is likely to grow.
...licensed workers earn 15% more on average than their unlicensed counterparts, a premium that raises prices to consumers and adds more than $100 billion a year to the cost of those services to consumers.
In fact, businesses contorting regulation to their own benefit is so common that economists have a special name for it: regulatory capture.Это типичный пример очередной "экономической шизофрении". С одной стороны, бизнес должен противиться любому административному нажиму, любому стеснению предпринимательской инициативы, которое накладывает на него государство, и так и происходит; с другой стороны, как мы видим, лицензированные рабочие получают более высокие заработки, следовательно, и лицензированные компании должны получать более высокую прибыль, отсюда усилия бизнеса, направленные, наоборот, на воздвижение этих самых ненавистных барьеров. Получается, что монополия - зло относительное, и все зависит оттого, с какой стороны барьера вы на нее смотрите: если изнутри, то это благо, если извне, то зло, которое должно быть разрушено. Как государству найти разумный баланс среди таких полярных мнений, высказываемых людьми, от которых просто бессмысленно в силу их занятия и занимаемого положения относительно этих барьеров ожидать каких бы то ни было взвешенных предложений?
А что вообще происходит, не напоминает ли нынешняя ситуация ту, что уже имела место в экономической жизни средневековых государств? Как это ни странно, но в общем и целом да. Тогда, в средние века государства (как верховные правители, так и муниципалитеты) отчасти по причине своей организационной и фискальной слабости, отчасти по причине неразвитости и разобщенности рынков вынуждены были раздавать различные привилегии ремесленным организациям -- цехам, гильдиям, корпорациям, которые после наделения их соответствующими статутами брали регулирование той или отрасли, как правило, в отдельно взятом городе полностью в свои руки.
Они устанавливали покупные цены на сырье и продажные на готовые изделия, производимые их членами, жестко определяли объемы выработки для каждого мастера, число учеников в обучении, размер платы за ученичество, взимаемое мастерами, количество используемого оборудования и множество других условий, влияющих и составляющих буквально все стороны жизни данного сообщества. Естественно, ни о какой возможности заниматься тем или иным ремеслом не будучи членом цеха или гильдии не было и речи. Цехи пристально следили за любыми поползновениями с намерением нарушить их монополию и жестко, а порой и жестоко, пресекали их.
Теперь происходит то же самое, но, видимо, по причине усиления финансовой мощи и административной роли государства, по причине его разрастания и прорастания во все ткани общества. Гильдии и цехи исчезли, но сейчас их пытаются заменять всякие ассоциации, союзы, саморегулируемые организации. Они уже не обладают той властью, что прежде обладали средневековые ремесленные организации (так, если раньше гильдии и цехи обладали собственной юрисдикцией, по крайней мере, в отношении дел, непосредственно затрагивающих производственные отношения в пределах их ремесла, то теперь судебная функция практически полностью монополизирована государством), но все равно, как мы видим, овчинка стоит выделки, и бизнес прилагает недюжинные усилия, чтобы закрепить свое монопольное положение с помощью государства (теперь уж с помощью государства, раз без него никуда нельзя) и еще более упрочить его.
Такое поведение бизнеса можно понять и пусть оно останется на его совести. Но как оценить действия государства, которое все дальше и дальше стягивает одеяло власти на себя? Можно ли сказать, что с тех пор эффективность государства повысилась настолько, что ему теперь по силам решать задачи централизованного управления, от чего так настойчиво и достаточно убедительно еще несколько десятилетий назад предостерегали нас и ученые, и политики, и общественные деятели, словом все, кто критически относился к способности командно-административной системы превзойти по эффективности порядок свободного рынка? Если рассматривать государство применительно к современной жизни, а не сравнивать его со средневековым аналогом, то ответ на поставленный вопрос напрашивается скорее отрицательный.
Растущие внутренние и внешние задолженности наиболее развитых государств перед другими странами и своими гражданами показывают, за счет каких средств и каким способом обеспечивается эта видимость эффективности. С другой стороны, даже свободный рынок не предполагает анархии и порядка, царящего в джунглях, поэтому в любом таком рынке есть место регулированию. А наивысшее искусство современного государства, как мне видится, заключается в том, чтобы постоянно знать, где находится та черта, которую не следует переступать государству, но и нельзя позволить переступить бизнесу, и как обеспечить устойчивое сохранение такого порядка. И еще, что очень важно и о чем регулятору и законодателю никогда не стоит забывать, как показывает опыт, ввести то или иное ограничение оказывается во много раз проще, чем потом отменить его. Как раз тот случай, когда прежде чем резать, предлагается семь раз отмерить.
P.S.
Комментариев нет:
Отправить комментарий